Сегодня в гостях у нашей газеты очень интересный житель Академгородка. Знакомьтесь – Лариса Смышляева, собиратель народной одежды, организатор и участник выставок, посвященных быту и ремёслам, автор статей, мастер народной одежды.
С Ларисой встретилась Виктория Мельник, кандидат исторических наук, главный редактор онлайн-журнала о моде «Сарафан».
Поговорили о традиционной и современной одежде, быте. О людях, которые сохраняют нашу историю.
– Лариса, я знаю, что ты коллекционер со стажем, собираешь народную одежду. Расскажи, с чего все начиналось?
– Начинала я собирать то, что мне было просто интересно, то, что хотелось сохранить. Ведь вещи постепенно уходят вместе с людьми, которые их носили или ими пользовались. И хорошо, когда родственники их продают или раздают, а зачастую старинные и иногда очень ценные вещи просто выбрасывают на свалку.
Кроме того, я ведь давно уже занимаюсь народной одеждой, мне хотелось сохранить не только вещи, но и традиционные крои, которые потом можно воплотить в современную одежду.
Конечно, всегда хотелось собрать комплектами. Где-то получается, где-то – нет. У меня, например, есть около десяти видов курской рубахи, несколько рязанских. Есть несколько нарядов с сарафанами и понёвой.
– А что такое понёва?
– Это разновидность верхней женской юбки, к ней еще часто надевалась завеска (передник). Шьется из домотканого полотна, из льна или шерсти, а сверху собирается на тонкий поясок (вздержку). У меня есть такие комплекты.
Есть и комплекты с головными уборами – например, тот же курский. Но есть вещи и просто единичные. Что-то интересное попадается, или недорого, или ткань интересная, или вышивка уникальная. Я такие предметы тоже покупаю, даже если они и без комплекта.
У меня большая коллекция платков – мануфактур Барановых, Посылина, Трехгорной мануфактуры. Это вещи конца XIX – начала XX веков. Есть текстиль домашний – рушники, подзоры, скатерти. Все, что связано с вышивкой и ткачеством. И есть немного дерева. Небольшая коллекция прялок и швеек. Швейки я вообще обожаю.
Швейка – это инструмент для шитья. С лопастью, на которую ты садишься, – как у прялки. Они бывают очень интересные, резные. На тех, которые есть у меня в коллекции, шили в XIX и даже в XVIII веке. С конца XIX века в обиход уже входят швейные машинки, поэтому позже их использовали только в отдаленных деревнях.
– То есть все-таки у тебя коллекция не только одежды?
– Да, она гораздо шире. Она – о быте и о народе. Через эту коллекцию я, по сути, знакомлюсь с теми предметами, о которых раньше только читала.
– Лариса, ты хорошо знаешь период XIX – начала XX века. Можешь нам рассказать, как менялась мода в те времена?
– Моя бабушка раньше говорила: «Создал чёрт моду, а сам – в воду» (шутка). Все как обычно между старшим и младшим поколением: старшие осуждают новое, а молодые быстро перенимают. Ведь все изменения, новшества, которых не было в традиции, всегда кто-то приносил.
Например, северные поморы часто ходили в море – в Норвегию, Шотландию и другие страны. И привозили оттуда подарки матерям, сестрам, подругам. Ткани, платки, какую-то
одежду. Постепенно для этой местности они становились традиционными, своими.
То же самое – и в любой деревне. Изначально шили одежду из домотканого полотна. Шили из него тонкие белые рубахи, вышивали их. Со временем молодежь стремилась найти что-то полегче. Ведь чтобы создать один наряд, нужно много времени. Сначала – спрясть лен, соткать его, выткать узор или вышить, сшить все это.
Вот, например, девушка начинала создавать себе приданое с семи, восьми лет. А когда она становилась «на выданье», ее вообще освобождали от всей домашней работы и выпроваживали на гулянки. Не отпускали, как сейчас (сначала, мол, сделай уроки), а именно выпроваживали. Потому что если она просидит дома, то не выйдет замуж. А это значит, что дома останется перестарка и ее никто уже не возьмет.
Отсюда и все эти посиделки молодых девушек за рукодельем, о которых мы все знаем, – и себе приданое готовили, и помогали подружке, кого уж сосватали, и нужно было поторопиться с приданым.
И еще мы знаем про правило, что младшая сестра не могла выйти замуж раньше старшей. Ведь приданое девушкам готовили по очереди, всей семьей. Сначала – старшей, потом – младшим. В одиночку каждая никак не смогла бы его сделать. А приданые были большими – несколько возов. Выходило не менее 10–15 рубах, а то и до 30 доходило. Плюс сарафаны, головные уборы, юбки.
Кроме того, нужно было подготовить рубахи мужу, подарки свекрови, свекру, деверям. А еще – рушники, дорожки, перины. Все это молодая жена должна была принести в дом. И все это надо было приготовить.
А в XIX веке стали ставить в России ткацкие хлопчато-бумажные фабрики. Ситцевые ткани стоили недорого. И расцветки яркие, значит, не надо вышивать. Ведь тканые материалы по цвету однообразные, а здесь – легко появляется много разных красок. Сшить из фабричных тканей наряд получалось быстрее, чем из домотканых полотен. Старшее поколение, конечно, ворчало, что это не по традиции, это нарушение канонов. Но молодежь ко всему новому всегда восприимчива. Вот привезли тюк ситца с ярмарки, девушки нашили тебе кучу сарафанов – и все. Да, «фабричная» одежда была менее долговечной, чем домотканая, но на их век хватало да и детям переходило.
– То, что они ситец возили, это же не значит, что они полностью заменяли лен? Все равно традиционное ткачество оставалось?
– Да, оставалось, потому что не все могли позволить себе купить. Ведь на это надо было иметь деньги. Значит, нужно было что-то сначала сделать, а потом продать. И купить себе ситца.
Многие из деревень, чтобы заработать себе на приданое и купить головной убор, шли на заработки, нанимались няньками. Головной убор-то был дорогой, он мог по стоимости равняться 10 коровам.
Парни тоже часто уходили в город, чтобы заработать и жениться. Они возвращались и оттуда приносили новую моду: то тросточки, то пробор на голове, который смазывали маслом. Оттуда же шарфики, платочки, косыночки мужские, которые парни на шею надевали.
Так что все быстро начало меняться с запуском фабрик.
– А сейчас традиционная мода того времени как-то проявляет себя в нашей современной одежде?
– Да, конечно. Часто используются в современной одежде традиционные крои или отделка. Женские блузки, например (раньше их называли «рубахи»), юбки, сарафаны. Женщинам такие вещи очень нравятся.
На самом деле, есть несколько вариантов использования традиции в современном шитье. Первое – это реконструкция. Когда ты полностью восстанавливаешь вещь, включая и ткань, которую надо соткать. Второе – новодел. Когда создаешь вещь, используя образы, но уже из похожей современной ткани, которую подбираешь. И третье – стилизация. Сценические костюмы или этника. В стилизации используются какие-то детали, элементы. Но они используются уже в своем, авторском прочтении.
– Интересно. А кто этим занимается в Академгородке?
– У нас в городке много любителей фольклора. Они шьют себе традиционные наряды на праздники. Есть фольклорные клубы и небольшие сообщества. Есть те, кто с детьми занимается. Они собираются на встречи, праздники, одеваясь в традиционные костюмы.
Проводятся выставки. Я сама проводила серию выставок в Доме Ученых несколько лет назад. Первая – про быт: все, что связано с домом, деревом. Мы представляли прялки, швейки, сундуки, даже санки деревянные расписные. Все украшали рушниками, подзорами. Вторая была – к Пасхе. Выставляли разные пасхальные яйца: писанки, вощанки, травлёнки.
Писанки – это яйца, старинный узор на которых наносят с помощью воска специальным инструментом – писачком (или его еще называют кистка). Вощанки – это яйца, покрытые воском с красивыми узорами из бисера или канители. Травлёнки – когда на яйце с помощью кислоты вытравливается узор. Яйцо по цвету остается белым, но с нежным рельефным узором.
Очень красиво!
И еще было несколько тематических выставок. Например, выставка, связанная с выращиванием и обработкой льна. Для ее подготовки я специально ездила в Маслянинский район, чтобы посмотреть, как лен обрабатывают сейчас. У нас ведь там выращивают очень хороший лён еще с XVIII века.
На наши выставки всегда приходило много школьников классами, детей с родителями. Я проводила экскурсии и показывала – как мяли лен на мялке, трепали трепалом, чесали на чесалке и потом гребнями, как пряли волокно в нить.
– Я знаю, что ты еще статьи писала на эти темы...
– Да, несколько статей было по народным традициям, а одна про наших традиционных вышивальщиц, у которых я училась.
– Так ты еще и вышиваешь?
– Да, строчевой вышивкой. Очень интересная была история у одной мастерицы из Новосибирска, у которой я училась. Родом она из Могилева. В войну воевала, причем ей 18 или 19 лет было, она обучилась и водила машину в то время. Потом она вышла замуж за военного, закончила пединститут, стала работать учительницей математики. А для души любила вышивать – у нее и мама, и бабушки были вышивальщицами, научили и ее. Уже в 60-е годы мужа направили на 3 года в Москву – на курсы повышения. И вот у нее был выбор: или идти на повышение квалификации как учитель, или – на вышивку. И она выбрала вышивку. Три года училась, овладела всеми видами вышивки!!! Могла вышить рисунок с любой открытки, только глядя на открытку. У нее была выставка к ее 85-летию в Доме народного творчества на Каинской, так там весь зал первого этажа был оформлен ее вышивками.
– А у тебя самой есть ученики?
– Да, у меня, конечно, тоже были и есть ученики. Я обучаю вышивке, шитью. Хочется, чтобы люди не просто помнили, как это было, но и умели создавать предметы быта, одежды своими руками. И не просто делали похожее, но и умели развивать традицию, использовать ее в современной одежде, быте. Жить в ней.
Виктория Мельник
На фото за станком Лариса Смышляева, в роли модели Мария Гартман
Обратная связь