В пятницу тринадцатого исполняется ровно два года, как я работаю главным редактором «Бумеранга». Суеверия ради тут нужно было бы постучать по главному редакторскому столу и перекреститься на портрет Владислава Львовича Плотникова, уважаемого мной (без шуток) издателя газеты. Но как человек не суеверный и при этом крайне сентиментальный, я, с вашего позволения, просто предамся приятным, счастливым воспоминаниям.
Мне посчастливилось не родиться в Академгородке. Да. Не родиться, не учиться, не выйти замуж и не родить здесь детей. Обстоятельства сложились так удачно, что мне не пришлось участвовать в строительстве и развитии самого передового в мире научного центра, а потом быть внезапно брошенной родным государством и искать применения своим способностям (как и лучшего будущего своим детям) далеко за российскими рубежами.
Мне невероятно повезло. Я не видела уничтожения могучей сибирской науки и уничижения СО РАН. Все мои постперестроечные разочарования и обиды на демо(но)кратию остались в других регионах нашей, по счастью, все еще необъятной Родины. А Академгородок стал для меня в уже созревшем (но еще вполне плодоносящем) возрасте невероятным солнечным открытием. И возрождением веры в то, что добро, честь, совесть, дружба, искренность, а также стремление к бесконечному личностному и общественному развитию еще живы.
Впервые заезжая из Новосибирска в Академ, я была просто потрясена его красотой! Вместительный, разговорчивый автобус номер восемь, неторопливо проплывая между хвойно-березовыми массивами, мимо знаменитого ломоносовского изречения (бальзам на душу!) о прирастании могущества России Сибирью, мимо научных учреждений, украшенных на входах цветущими и благоухающими клумбами, как мне казалось – торжественно, возвещал название остановок: «Институт теплофизики, Вычислительный центр, Институт ядерной физики...» И каждое название таило в себе какой-то огромный, неизведанный потенциал.
Потом, переселившись сюда и не имея ни друзей, ни знакомых, стремящихся во что бы то ни стало посвятить «эту понаехавшую» в суету академической повседневности, я начала знакомство с Городком с его невероятной, вдохновляющей истории. Открывала книги-воспоминания и – вместе с Лаврентьевым закладывала «первый камень» Института гидродинамики, слушала музыку на домашних вечерах у Векуа, маршировала с задорными студентами НГУ на маевке...
Читала, рассматривала уцелевшие фотографии, пропитывалась научно-сибирской первопроходческой энергией и думала: уникальные люди, горевшие невероятными идеями, воплощавшие свои мысли в жизнь в полевых условиях, не дожидаясь даже мало-мальского бытового комфорта, наверняка оставили в Академгородке, наряду с материальными объектами – улицами, зданиями, производствами – нематериальный, но от этого не менее ощутимый след. И я надеялась, а став редактором «Бумеранга» и по долгу службы общаясь со множеством академовцев, убедилась – остались носители того, уникального, первопроходческого духа, последние (здесь, суеверия ради, надо было бы сказать – крайние) из могикан юного, лаврентьевского, Академгородка.
Какое невероятное счастье и везение для нас с вами, что мы еще можем соприкасаться с живой, не выдуманной и не перевранной в угоду заморским деятелям, советской величественной историей. Последние из могикан еще успеют, передадут свои знания, умения, энергетический заряд советского поколения новым, российским, академ-могиканам. Не прервется связь научных, Человеческих поколений.
Скажу вам по секрету: передача этой эстафетной палочки от последних к первым и есть одна из задач нашего с вами «Бумеранга». Надеюсь, она выполнима.
Ваша, тоже участвующая в исторической эстафете, Татьяна Лагутина
Обратная связь