Как в прошедшем грядущее зреет,
Так в грядущем прошлое тлеет…
А. Ахматова
Воспоминания Людмилы Сергеевой («Жизнь оказалась длинной»), филолога и мемуариста, отличаются тем, что приведенные ею истории о встречах с известными людьми настолько выверенны и достоверны, что её можно цитировать как документ, пишет главный редактор журнала «Знамя» Сергей Чупринин.
Филолог в Сергеевой главенствует и строго следует «выверенной композиции», драматически выстраивает повествование. И язык – прекрасный литературный язык текста дарит настоящее удовольствие, в дополнение к содержанию. И то сказать: учителя у Людмилы Георгиевны на филфаке МГУ были знатные! Виктор Дмитриевич Дувакин – блестящий специалист в области русской поэзии Золотого и Серебряного веков и Андрей Синявский, представлять которого излишне. Синявский и его жена, Мария Васильевна Розанова, стали друзьями по жизни с семьей Сергеевых. С Людмилой Георгиевной делилась письмами мужа из ссылки Мария Васильевна, опуская слишком личные детали. Была эта дружба тесной и глубокой, выдержала многое в непростые времена. Недаром Егор Синявский написал в отклике на книгу воспоминаний: «Я никогда не читал таких доброжелательных мемуаров. Я много интересного узнал о своей семье: то, что казалось семейными легендами, оказалось реальной жизнью». И вся история советской подцензурной литературы разворачивалась буквально на глазах у пары молодых филологов: Людмилы и Андрея Сергеевых. Даже познакомиться они «умудрились» на литературном вечере, посвященном юбилею Маяковского, где выступал знаменитый поэт-футурист Давид Бурлюк. Благодаря настойчивости и смелости Андрея Сергеева, пара познакомилась с Анной Андреевной Ахматовой, которая, в свою очередь, свела ребят с Иосифом Бродским. Иосиф стал частым гостем в московском доме Сергеевых. Страницы, посвященные Бродскому, полны тепла и искреннего восхищения перед талантом поэта, тогда только вернувшегося из ссылки. Задолго до международного признания Андрей Сергеев предсказал Иосифу Нобелевскую премию по литературе. С другим лауреатом этой премии, с Борисом Пастернаком, юный Андрей познакомился еще в старших классах, тоже набравшись смелости и написав старшему товарищу по поэтическому цеху. Надо сказать, что Пастернак отнесся серьезно к начинающему собрату по перу, как и резкая в своих высказываниях Надежда Яковлевна Мандельштам. На её кухне Сергеевы «десять лет подряд встречали Новый год». Зная наше общее отношение к этому домашнему празднику, такое признание о многом говорит. Эпоха, проступающая в деталях, в письмах, отправленных из мест не столь отдаленных, рисунках и дружеских шаржах – взгляд изнутри, без выпячивания собственного «я», с огромным пиететом к своим собеседникам и старшим товарищам – в этом вся Людмила Георгиевна. Лишь в воспоминаниях о детстве, в котором пришлось ей поколесить вместе с родителями «от Москвы до гор Сихотэ-Алиня», мы видим маленькую девочку, пытливую и смышлёную не по годам. Что ж, какое время, такие и дети! Воспоминания о семье, военной поре и послевоенной Москве, «об оттепели», литературных кружках и настроении поколения, о талантливых и интересных людях, с которыми ей повезло встречаться и дружить – на страницах этой тёплой книги. «Я принадлежу к поколению, которое, несмотря на все трагедии ХХ века, попыталось воссоединить «распавшуюся связь времён», дало толчок почти умершей нашей истории и рванулось к правде и свободе. Всем моим будущим читателям я хочу заранее сказать спасибо», – этими словами Людмила Георгиевна предваряет свою работу.
Наталья Трегуб, зав. библиотекой НДУ
Обратная связь