Не нужен бродягам дом и уют, нужны – океан, земля. Что звезды Медведицы им поют, не знаем ни ты, ни я.
«Идущие за горизонт» О. Куваев
Откуда у парня северная грусть, он и сам не ответил бы, но впервые тема Севера прозвучала, когда Олег со товарищи по Московскому геологоразведочному институту (ныне РГГРУ) выбрал для дипломной работы Чукотку. «Приходящей в себя после великой войны стране были нужны поисковики, горные инженеры, геофизики», – читаем мы в книге Василия Авченко и Алексея Коровашко «Олег Куваев: повесть о нерегламентированном человеке».
Товарищи, с которыми Олег работал в первой, дипломной экспедиции, почти все в будущем получили ученые степени. Для Куваева «его “диссертациями” будут книги». Лучший студент на курсе, к его мнению и в экспедиции прислушивались, мнения не оспаривали, от него «исходила внутренняя сдержанная сила», отличавшая от сверстников. При этом Олег вовсе не был угрюмцем, замкнутым на себе, легко включался в общение с местными, с коллегами, с детишками промысловиков. Эти люди потом становились у него героями первых повестей и рассказов, были его «картотекой» интересных, самобытных персонажей.
Первый полевой сезон на Чукотке навсегда определил вектор куваевских интересов и как геофизика, и как литератора. «Марсианские закаты на полнеба» привязали Олега к тем местам, которые позже вошли в его самый знаменитый роман «Территория». Интересный момент в судьбе Олега – студентом его «готовили к решению одной из главных задач того времени для СССР – поиску урана». Поэтому и учеба вместо пяти лет – шесть. Закрытые лекции, секретные библиотеки – похожий путь у наших первых ученых, приехавших в Академгородок. Для создания «ядерного щита» Родины требовались особые специалисты. Однако к моменту получения Олегом диплома добыча урана на Дальнем Востоке прекратилась, уж очень дорого обходился результат. Началась трудовая биография молодого инженера-геофизика в Бухте Провидения, на Чукотке, которой в то время придавали большое значение в деле разведки и освоения природных богатств. Внедрение метода вертикального электрического зондирования, который предложил молодой специалист Куваев, положило (как считают специалисты) начало геофизическим исследованиям на Западной Чукотке.
А для самого Олега Чукотка стала второй родиной, которая всегда давала ему уверенность в жизни. Север для Куваева стал не просто географической территорией, а территорией свободы. Позже, чаще живя в Москве, чем «на Северах», он всегда стремился вырваться к этим местам свободы. Снимая ли документальный фильм о людях и местах (а это неотделимо на Севере друг от друга), или просто для поддержания творческого духа. В его письмах из Москвы друзьям на Север рефреном проходят строчки: «А охота мне в Магадан, на Омолон или на Чукотку…».
Чрезвычайно требовательный к себе, Олег придумывал нестандартной сложности маршруты, сам был настоящим «полярным суперменом», о которых он писал в своих повестях и рассказах. Описываемые в его историях ситуации, это то, через что он и его товарищи проходили не раз. Его отношение к работе как к религии («работа – это способ устранения всеобщего зла»), «лучшая в мире обречённость» задавали определенную ноту и в геофизике, и в литературе.
Общая территория – территория жизни человека, о его месте в мире и способе жить. А «Территория» как роман начала своё победоносное шествие уже после ухода писателя из жизни, хотя начало этого шествия Олег ещё успел застать. После были издания, переиздания, фильм… Но это уже другие истории.
Наталья Трегуб, зав. библиотекой НДУ
Обратная связь