Завершился второй полевой сезон Большой Норильской экспедиции СО РАН и «Норникеля», в которой заметную роль играют ученые новосибирского Академгородка.
Первый десант сибирских ученых в Норильский промышленный район и тундру Таймыра инициировал летом 2020 года полпред президента России в СФО Сергей Меняйло после разлива 20 000 тонн дизтоплива из аварийной цистерны ТЭЦ-3, эксплуатируемой дочерней компанией «Норникеля». Сибирское отделение РАН показало высокие компетенции организатора и координатора полевых и лабораторных работ, задействовав в них около 40 исследователей из 14 научных институтов Новосибирска, Барнаула, Томска, Красноярска, Якутска и Норильска. Год спустя успешный кейс повторился, прежде всего, для проверки гипотезы о повторном загрязнении почвы и водоемов остатками углеводородов вследствие вытаивания и вымывания паводком (спойлер: скорее нет, чем да).
|
|
Река Амбарная, зона рекультивации. С вертолета – на аэроглиссер, с него – на берег, и за работу! |
В июле-начале августа на Таймыре жарко, до 25 градусов. Одежда с пэтчами «БНЭ» прилипает к телу, но не разденешься: гнус облаками. Хорошо, что энцефалитки снабжены вшитыми накомарниками. Десятки специалистов в области гидрографии и гидрохимии, биохимии и нефтехимии, ботаники и зоологии (список можно долго продолжать) разделены на два отряда: «Водные объекты» и «Наземные экосистемы».
Экспедиция демонстрирует главное конкурентное преимущество СО РАН – интеграцию знаний. Это тесный контакт представителей разных институтов и научных направлений в рамках каждого из отрядов, взаимодействие между отрядами и, наконец, пробоотборы и измерения для институтов, не участвующих в полевом этапе, но задействованных в лабораторном.
«Норникель» предоставил транспорт: до окрестностей ТЭЦ-3 добирались на вахтовках, дальше по суше на вездеходах, по воздуху – вертолетом, экипаж которого (явно из экономии) высаживал научные десанты и брал обратно на борт без остановки винтов. Ученые выскакивали из МИ-8, прижимая к телу кепки, а себя к влажному тундровому мху. Вертолет мог вовремя и не полететь: сказывалась непредсказуемая норильская погода, к которой прибавилась дымка от лесных пожаров в Эвенкии. С водными маршрутами было проще – скоростной катер исправно доставлял специалистов на точки, повторявшие прошлогодние, как говорится, для чистоты эксперимента, с точностью до N метров. Когда судно сносило ветром, капитана просили вернуться, и он заводил мотор, удивляясь скрупулезности ученых. Среди них был человек, который всегда задерживал смену точек на воде и на суше: Сергей Волынкин, младший научный сотрудник Института нефтегазовой геологии и геофизики им. А.А. Трофимука СО РАН, проводил на месте некоторые измерения, а это процесс достаточно затяжной.
|
|
С флагом по тундре. Традиция БНЭ – размещать ее символику в лагере ина коротких маршрутах. |
«Земляне» – таков был позывной отряда «Наземные экосистемы». Его руководитель, доктор биологических наук Денис Соколов из Института почвоведения и агрохимии СО РАН, помимо сбора почвенных и донных проб, совместно с НИИ сельского хозяйства и экологии Арктики (филиал ФИЦ «Красноярский научный центр СО РАН») проводил эксперимент по непрерывному круглогодичному измерению почвенных температур. В отрытый профиль и над ним устанавливались датчики «Термохрон», которые будут в течение года непрерывно аккумулировать показания. Это позволит оценить, насколько почвы нарушенных и фоновых участков способны выполнять свои теплоизоляционные функции. «Мы помним, что год назад наша экспедиция установила основную причину аварии на норильской ТЭЦ-3: разрушение конструкции резервуара вследствие протаивания мерзлоты под ней, – напомнил Денис Соколов. –Теперь мы хотим понять, носила ли эта аномалия локальный характер или относится к широкому процессу в контексте глобального потепления». Поэтому такие же датчики размещаются и на Ямале.
Михаил Юрьевич Телятников из Центрального сибирского ботанического сада СО РАН – известный специалист по тундровой флоре, проводящий в Арктике каждое лето. Растения (особенно лишайники, из деревьев – лиственница) являются чуткими индикаторами экологических нарушений. «В целом на площадках зоны загрязнений наблюдается максимум 15 видов любых сосудистых растений: как правило, это ива и несколько злаковых, а на фоновых – до 40, – рассказал ботаник. – Но такую разницу нельзя объяснять только одним разливом дизтоплива, характер нарушений здесь носит комбинированный и многолетний характер». Сплошные мертвые деревья вокруг Норильска – это не от прошлогодней солярки, а от хронически непригодной атмосферы.
|
|
Проверка гипотезы. Основная задача полевого сезона – отработка версии повторного загрязнения. |
Десятки километров по топям и сотни килограммов проб в рюкзаках, бессонные белые ночи в палатках, местный проводник-охранник с карабином на случай встречи с медведем – эти и другие приключения являются всё же прелюдией к рутинной, но определяющей результат работе по анализу собранного материала. Важность лабораторного этапа экспедиции подчеркнул руководитель Научно-исследовательского центра «Экология» СО РАН кандидат технических наук Николай Юркевич, руководивший полевым циклом. «Ранее мы называли предварительные цифры по содержанию углеводородов в водоемах, поскольку приборный анализ по ряду параметров проводился на месте. ПДК (предельно допустимые концентрации) оказались превышены только в одной точке, на ручье Надеждинский (Безымянный), и то совсем незначительно, на тысячные доли грамма», – отметил Н. Юркевич. По его словам, только в условиях лаборатории ученые смогут за счет применения спектрографии определить характер происхождения углеводородов – природный или техногенный.
|
|
Почва для выводов. Самые тяжелые пробы – грунтов и донных отложений. |
А теперь скажем откровенно: «Генеральная уборка Арктики», волонтерские акции – не более чем броский пиар. Проблема поиска путей восстановления нарушенных экосистем Норильского промышленного района и Таймыра требует серьезных мультидисциплинарных исследований, полевых и лабораторных, с последующим анализом, обоснованием и формированием сценариев позитивных изменений на территории. То есть не за один и не за два года. А многолетние комплексные экспедиции требуют определенных ресурсов, которых у Академии наук и институтов в ее орбите нет и быть не может. Значит, должны подключаться корпорации и компании, работающие в Арктике.
«Всё последовательнее «Норникель» показывает себя ответственным природопользователем и развертывает детальные исследования регионов, где ведет свой бизнес, – отметил в связи с этим председатель СО РАН и научный руководитель Большой Норильской экспедиции академик Валентин Николаевич Пармон. –Представители компании активно участвуют в мероприятиях СО РАН. Такое системное сотрудничество с академической наукой, обладающей максимальными исследовательскими компетенциями и многочисленными примерами их эффективного комбинирования, может служить примером для всех крупных природопользователей России».
Андрей Соболевский
Фото авторая
Обратная связь